Москва – огромный город, поражающий размахом и масштабом. Хотя столица начала приобретать эти черты относительно недавно, после утверждения Генплана реконструкции Москвы 1935 г. Так называемая, Сталинская реконструкция предполагала прокладку и переустройство магистралей, создание новых площадей, монументальное строительство, начиная от жилых домов и заканчивая Дворцом Советов, который так и не появился на месте уничтоженного Храма Христа Спасителя. Многое было воплощено в жизнь, но значительные коррективы в план развития города внесла Великая Отечественная война. Если бы генплан был реализован полностью, мы бы увидели еще более грандиозные объекты в разных уголках Москвы. Несомненно, размах, с которым осуществлялось обновление столицы нового советского государства, не мог мириться с узкими улочками, старыми малоэтажными домиками и уж тем более церквями там, где должны были пройти новые проспекты и вырасти высотные здания. Так, в разное время были уничтожены целые кварталы старой московской застройки: территория Кремля была расчищенная в первую очередь от церквей, район Зарядье уничтожен для строительства высотного здания Наркомата тяжелого машиностроения, вместо которого появилась гостиница «Россия», а через район Арбат был прорублен новый проспект и т.п.. Но даже в самые жаркие времена советской стройки 1930-50-х гг. не предполагалось искоренение всего исторического центра! Иногда я почти готова оправдывать действия советских властей, ведь за ними проглядывала идеология, в рамках которой велось строительство нового государства, а не сугубо коммерческий интерес, который, как правило, руководит нынешними градостроителями.
Но трансформации города начались задолго до прихода советской власти, это непрерывный процесс, существовавший во все времена. Различные здания и даже церкви перестраивались, сносились, выстраивались по новым проектам. Один только современный нам Кремль из красного кирпича несколько раз менял свой облик: появлялись и исчезали различные декоративные элементы, башни и стены перестраивались и реконструировались в соответствии с архитектурными представлениями того времени или военными потребностями и т.д. Да и сам Кремль дважды за свою историю сносился и выстраивался заново: сначала в середине 14 века деревянную крепость сменила белокаменная, а ее, в свою очередь, в конце века 15 кирпичная. Конечно, в те времена не было таких понятий, как культурное и историческое наследие, но было представление об обветшании, растущих потребностях города и его жителей, архитектурной моде, необходимости развития общественных пространств. Подход к застройке столицы долгое время был прагматическим и исходил из насущных потребностей (не без отдельных капризов власть имущих), хотя систематическим его назвать тоже нельзя.
Но время идет, человечество движется вперед и наравне с представлениями о дальнейших путях развития приходит понимание о необходимости сохранения опыта предыдущих веков для осуществления прогресса. Это касается и городов с их неповторимой средой, которая формировалась веками. Так, в 19 веке сложилось понятие памятника искусства и старины, а уже в 20 веке появилось охранное законодательство. В наше время существует множество терминов, утвержденных законодательно и призванных защитить исторический облик города: объект культурного наследия федерального или регионального значения, выявленный объект культурного наследия, ценный градоформирующий объект, охранная зона, реставрация, регенерация и т.д. Но, к сожалению, они не так часто дают нужную степень защиты.
Мы вроде бы перешагнули на новый этап оценки исторической значимости городской среды, но опыт последних десятилетий говорит о том, что мы в чем-то пали еще ниже: градостроителями руководят зачастую коммерческие цели и индивидуальные интересы, за которыми трудно заметить такую мелочь, как культурная ценность ненавистной развалюхи, мешающей новому грандиозному строительству. Тем более, реставрация памятников архитектуры зачастую дело гораздо более дорогостоящее, чем их воссоздание, т.е. полный снос или уничтожение внутренних планировок и убранств с последующим возведением новодела, имитирующего старину. Такая участь постигла, например, гостиницу «Москва» на Манежной площади, которая была полностью выстроена заново, или Дом-коммуну, известный больше как «дом-самолет», на ул. Орджоникидзе, от оригинала которого остался лишь металлический каркас. И это наследие не столь давней советской эпохи, которое даже не справило свое столетие.
Что же говорить о дореволюционных постройках, которые требуют в силу своего возраста более бережного и внимательного отношения и значительных вложений. Руководствуясь понятием «исторический облик» (города, района), мы фактически потеряли множество усадеб, доходных домов, купеческих владений, которые были полностью перестроены «с сохранением фасада», часто с отступлениями от оригинала, за которым к тому же высится современное здание, на несколько этажей превосходящее его. Стоит ли говорить о том, что без всякого на то права продолжают полностью уничтожаться целые кварталы, многие из которых к тому же превращаются в брошенный долгострой.
Часто под соусом «реконструкции» или «регенерации» подается что угодно, лишь бы можно было на этом заработать. Один из ярких примеров – дворцово-парковый ансамбль Царицыно, который никогда не был достроен из-за превратностей судьбы и императорских капризов. Фактически, ни один из проектов Царицынского долгостроя авторства Василия Баженова и Матвея Казакова так и не был завершен и реконструировать, по сути, было нечего, что не помешало городским властям провести восстановительно-реставрационные работы в начале 2000-х гг. Зато как удобно теперь проводить выставки, даже свадьбы и банкеты в дворцовых залах. Хотя когда не предоставляется выбор, наверное, лучше достроить начатое великими русскими архитекторами 18 века, чем возвести новый выставочный центр, коим грозили недовольным.
Если усилиями неравнодушных к городу людей порой удается отстоять его историю в камне и даже дереве, то ценить современное нам (а это отрезок примерно в 50-60 лет) мы совсем не привыкли. Т.е. город, в котором родились мы и наши родители, в котором мы живем сейчас, мы не готовы воспринимать как памятник нашего времени, которым он станет в перспективе, воплощенный в частности в архитектурных формах. Если за наследие конструктивизма 1920-30-х гг. еще кто-то борется, на сталинские высотки вообще никто не посягает, то вот более поздние постройки 1950-60-х гг. такие, как пятиэтажки или, например, жилые дома, построенные в послевоенные годы пленными немцами, с легкой душой идут под снос не только за ветхость, но и за несоответствие бесконечно растущим потребностям в новом жилье. Следующими на очереди, очевидно, стоят панельные девятиэтажки.
Если эстетическую и архитектурную ценность панельных домов можно ставить под вопрос, то их культурное и историческое значение неоспоримо. Они отражают целую эпоху в жизни страны, города и его людей. Для многих это была первая отдельная квартира в их жизни, так как упор был сделан именно на посемейное заселение. Здесь можно было начать свою собственную жизнь, независимую от графика и настроения соседей. Кроме того, утилитарное жилое строительство позволило решить проблему жилищного кризиса, назревшего в 1950-х гг. А дворы! Они и сейчас обладают особенным духом там, где еще сохранились пяти- и девятиэтажные кварталы. До сих пор во дворах пятиэтажек сушат белье, огораживают участочки под окном, где выращивают цветы и даже малину или смородину, а на лавочках собираются бабушки-сплетницы. Возможно, мы спохватимся до того, как безвозвратно потеряем эту часть истории Москвы… Например, один из сохранившихся кварталов мог бы стать музеем «пятиэтажного» быта москвичей, где была бы восстановлена обстановка, характерная для разных десятилетий, через которые прошли эти дома от их постройки до современности. А свободное место могло бы использоваться как арт-пространство, что сейчас крайне модно в нашей стране.
Говорить об историческом облике города очень сложно, ведь он постоянно меняется и дополняется объектами, олицетворяющими каждое новое время. Такой мегаполис, как Москва не может существовать в законсервированном виде, даже его исторический центр, ибо он огромен. Даже если отбросить коммерческий вопрос, найти компромисс между развитием, ростом города и сохранением объектов его истории непросто. Это комплексная проблема, которая должна решаться на разных уровнях с привлечением экспертов и проведением недешевых изысканий, но у нас предпочитают рубить с плеча и лишь потом задумываться над содеянным. И почему-то мы забываем, что лучше гордиться тем, что удалось сохранить, чем не имеющим исторической ценности новостроем, хоть и воссоздающим облик оригинала.
2016 © MoscowJob.Net
Google plus
|
