MoscowJob.Net - работа в Москве
= новые вакансии новые резюме компании агентства English

  ИНФОРМАЦИЯ:
статья № 61
  количество просмотров : 515 
   
категория :  ОБЩАЯ
   
   
 
Дореволюционные Банки Москвы (часть 2)
 
 
Масштабная финансовая комбинация
Таким образом, участие парижского банка в ведущем предприятии группы Татищева, задуманное первоначально как масштабная финансовая комбинация, ограничилось приобретением незначительного пакета акций и оказанием содействия в техническом переоборудовании производства.
 
Однако воле Татищева, по наблюдению Дж.Маккея, вынуждены были подчиняться и технические директора фирмы, и ревизионная комиссия, причем в вопросах, находящихся в их непосредственной компетенции. Содействие Соединенного банка позволило его хозяевам превратить убыточное предприятие в первоклассную фирму. Правление в 1914 г. имело основание с гордостью заявлять, что «общество Богатырь из незначительного предприятия с производством 3—4 тыс. пар галош в сутки достигло 20 тыс. пар галош, имея 3,5 тыс. рабочих».

В канун войны Соединенный банк настолько окреп и освоился на европейском денежном рынке, что мог уже обойтись без поддержки парижского партнера. По мере роста финансовой мощи московского банка отношения между ними становились все более прохладными. Администрация парижского банка в 1912 г. с горечью констатировала, что Татищев ведет дела «без должного уважения к французским партнерам». У москвичей были свои претензии. Автор составленной в период войны апологетической записки о деятельности Татищева подчеркивал, что Парижский союз с самых первых дней сотрудничества «стремился использовать свои акции Соединенного банка как объект для спекуляции на Парижской бирже и смотрел на деятельность московского учреждения лишь с точки зрения соответствия ее своим целям». Расхождения обострились в 1913 г., когда в связи с войнами на Балканах, где его группа была заинтересована в ряде предприятий и банков, Парижский союз начал выбрасывать свои акции Соединенного банка на рынок. Чтобы избежать падения их курса, Татищев организовал скупку ценностей через свой банк и контролируемое им Персидское т-во.

Поводом к открытому столкновению послужил подготовленный Татищевым проект поглощения московским банком Сибирского Торгового.



Лидер банка



Теперь лидер банка желал остаться единственным хозяином в деле, и Госбанк не стал ему противиться, продав в начале 1913 г. весь пакет по номинальной цене. Куриленко, по личной просьбе Татищева, остался в правлении фирмы даже после назначения в середине 1914 г. управляющим Московской конторой Госбанка, играя роль доверенного лица Татищева в правительственных финансовых сферах Вероятно, при его участии и содействии других финансовых магнатов обществу «Богатырь» было присвоено официальное звание поставщика императорского двора, что повысило его конкурентоспособность на резиновом рынке.

Вопреки рекомендации Л. Касса добиться прежде всего стабильной доходности по настоянию Татищева акционерный капитал общества в 1913 г. был еще раз увеличен в целом до 10 млн р. Гарантию выпуска на этот раз осуществлял эмиссионный синдикат, куда Татищев пригласил парижского банкира О.Розенберга и несколько петербургских банков. Банк Парижского союза, заметим, не был включен в его состав. К 1913 г. этот банк, не рассчитывая на перспективы участия в резиновом предприятии, продал свой небольшой пакет акций Соединенному банку из 35 тыс. выпущенных в 1913 г. акций «Богатыря» 15 тыс. остались у московского банка, остальные в равной доле (по 2 тыс.) были распределены между субучастниками.

В итоге к 1 января 1914 г. в портфеле собственных бумаг банке находилось 26 267 акций «Богатыря» на 3152 тыс. р., т.е. около трети акционерного капитала общества. Такой пакет обеспечивал Татищев) полный контроль над фирмой. После всех эмиссий бумаги «Богатыря с помощью О.Розенберга и отчасти Банка Парижского союза были введены в котировку Парижской биржи. Дела общества к тому времени поправились, оно стало прибыльным, выдав в 1913 г. впервые после долгого перерыва приличный дивиденд в размере 5%.

Ведущим его кредитором постоянно являлся Соединенный банк. В 1912 г. он финансировал его по разным счетам на 1,4 млн р., а в 1913 г сумма кредита выросла до 2,9 млн р. О каких-либо финансовых услугах со стороны Банка Парижского союза в делопроизводственных материалах фирмы сведений не имеется.



Преобразование мануфактуры



Татищев первоначально договорился с Парижским союзом о преобразовании мануфактуры во Франко-русское о-во «Резина» с увеличенным с 2 до 5 млн р. основным капиталом. Прежние пайщики должны были получить паев фирмы не более чем на 200 тыс. р., пакет в 1 млн р. брал Соединенный банк в погашение ссуды, а остальные паи предполагалось передать парижскому банку для эмиссии, который обязался также выделить технический персонал для модернизации производства.

Однако вскоре Татищев изменил план. Акционерам компании б октябре 1910 г. он сообщил, что «первоначальное предложение о вступлении иностранной группы видоизменилось, и в настоящий момент речь идет лишь о приобретении группой части дополнительного выпуска акций.». Основные средства для переоборудования производства он решил выжать из старых акционеров фирмы во главе с ее бывшим хозяином Л.С.Поляковым. Чтобы окончательно лишить их способности к сопротивлению, Соединенный банк допустил до протеста векселя мануфактуры и под угрозой объявления несостоятельности вырвал их согласие на комбинацию. Таким путем Татищеву удалось заставить Полякова и К° возместить при обмене старых паев 250-рублевого номинала на новые акции 100-рублевого достоинства убытки, составлявшие примерно 2 млн р., или весь прежний акционерный капитал. После этого банк снял протест с векселей, заявив, что он был допущен «по ошибке».


В конце 1910 г. устав реорганизованной фирмы под названием «Богатырь» был утвержден. Ее акционерный капитал равнялся 5 млн р. из них 2 млн доплачивали старые акционеры, а на 3 млн р. выпускалось 30 тыс. новых акций Председателем правления был избран В.С.Татищев, сменивший П.К.Жиро, который стал во главе наблюдательного органа фирмы. Проведенный в начале 1911 г. выпуск акций был гарантирован только Соединенным банком, который, как отмечалось в письме правления в Госбанк 5 февраля 1911 г., «намерен передать часть акций французской группе».

Банк к тому времени окончательно вытеснил из дела прежних хозяев. В марте 1911 г. он скупил еще 2178 паев первого выпуска, в том числе 765 у Петербургского Международного банка, а остальные — у представителей Поляковых.



Участие французских администраторов



По участию в правлениях контролируемых фирм он теснее был связан с петербургскими Азовско-Донским и Частным банками. Другой французский директор, М.Л.Бутри, одно время входил в правление Московского лесопромышленного т-ва, во главе которого стоял Татищев. Этими униями ограничивается участие французских администраторов в подчиненных Соединенному банку компаниях. Основная часть промышленной группы оставалась целиком в ведении русских директоров.

Наиболее рельефно система отношений с Парижским союзом проявилась в деле с Т-вом Московской резиновой мануфактуры, реорганизованным по инициативе Татищева в О-во производства и торговли резиновыми изделиями «Богатырь». В нем парижский банк принимал заметное участие, хотя его представители не входили в правление, ограничиваясь членством в совете (П.К.Жиро), ревизионной комиссии (Л.Касс) и техническим руководством (управляющий фабрикой Р.Маршандиз). Правление же целиком состояло из ставленников Татищева, сменивших в 1909 г. бывшее руководство Л.С.Полякова.

Резиновая мануфактура представляла собой одно из самых крупных предприятий, доставшихся Соединенному банку, но в финансовом отношении оно являлось едва ли не слабейшим. Сразу же после открытия банка его администрация приступила к санированию фирмы, «принимая во внимание крупную задолженность, заинтересованность банка в делах Товарищества и невозможность уже для последнего функционировать за недостатком средств».

К участию в реорганизации был привлечен новый французский партнер, командировавший в начале 1910 г. своего представителя инженера Р. Юнга для всестороннего обследования положения фирмы. В его докладе реальная стоимость предприятия была оценена на 1,5 млн р. ниже, чем по сведениям бывшего правления. Весной 1910 г. состоялся и переход основной части паев мануфактуры к Соединенному банку. Судя по сохранившейся книге для записи владельцев паев, в апреле 1910 г. из банкирского дома Л.С.Полякова на имя Соединенного банка и его руководителей было переведено 2165 паев на 541,2 тыс. р. номинальной стоимости.



Парижское отделение



К началу войны только через Парижское отделение банк набрал кредитов у французских банкиров на 15 млн франков, английским и германским кредитным учреждениям он был должен соответственно 370 тыс. ф. ст. и 2 млн марок. Правда, состав его кредиторов неизвестен, поэтому невозможно выяснить, в каком объеме финансировался Соединенный банк своим парижским патроном по сравнению с другими учреждениями.

С довольно многочисленной группой российских промышленных компаний, контролируемых банком Парижского союза, московский партнер практически не имел контактов. Лишь однажды, в 1910 г., он предоставил свои отделения для подписки на акции близкого к французском банку Донецко-Юрьевского металлургического о-ва, но сам в эмиссии не участвовал. Q другой стороны, члены французской группы слабо были представлены в предприятиях, входивших в сферу интересов банка Татищева. «Московский француз» П.К.Жиро занимал пост председателя совета общества «Богатырь». Он был также крупным акционером созданного перед войной О-ва телефонных сооружений, в правление которого входил один из директоров Соединенного банка И.Л.Поляков. в совет банка вошли также служащий Жиро Ф.И.Грин к другой выходец из Франции, владелец известной парфюмерной фирмы А.А.Брокар. Вместе с Жиро они руководили деятельностью Московского отделения Русско-Французской торговой палаты.

Самой влиятельной фигурой среди французских директоров банка являлся, без сомнения, П.Г.Дарси, возглавлявший ряд российских металлургических и машиностроительных предприятий, в том числе крупнейшее монополистическое объединение дореволюционной России — «Продамету». Его единственного из представителей французского банка Татищев ввел вместо себя в правления двух промышленных компаний, доставшихся банку от его предшественников, — обществ писчебумажной фабрики Иогансона и химических заводов Р. Майера. Через фирму «Русский Провиданс» Дарси был связан с двумя членами совета Соединенного банка из числа администраторов Парижского союза — Х.Омбером и LLI.Be- рунгом, членами правления этого общества. Представительство в московском коммерческом банке было все же побочным моментом деловой карьеры Дарси.



Московский шелковый фабрикант



В правление вошли перешедший из Северного банка М.Л.Бутри, П.Г.Дарси и привлеченный ими московский шелковый фабрикант, француз по происхождению П.К.Жиро. В совете в разные годы заседали Л.Виллар, Ф.Верн, Ш.Верунг и Х.Омбер. Все они постоянно жили в Париже и в управлении банком участия практически не принимали, приезжая в Россию только к собраниям акционеров. Правление московского банка ежегодно отчисляло определенные суммы «на путевые расходы для членов совета, живущих в Париже».

Банковскую политику всецело определяло правление, а в нем полновластным хозяином являлся В.С.Татищев. По более позднему свидетельству самих лидеров московского банка, «в управлении им французы активной роли не играли, так как по-прежнему всеми делами руководил председатель правления В.С.Татищев»7. Лучшим доказательством этому служат цифры доходов графа во время пребывания на посту главы правления. За 1910 г., например, Татищев получил тантьему в размере 43 тыс. р., тогда как все остальные директора вместе взятые — только 35 тыс.

Участие французов в банковском правлении не отразилось сколько ни будь заметно на направлении его развития. Располагая широкой сетью отделений, число которых в России к 1914 г. возросло до 99, и имея 4 заграничных филиала, банк ориентировался на операции главным образом в провинции. Из его отчета за 1913 г. следует, что в отделениях вексельно-подтоварные операции составляли 455 млн р., тогда как в Москве — всего 20 млн р. Пресса отмечала, что банк всячески стремился избавиться от спекулятивного направления, свойственного бывшим «поляковским» банкам, уделяя главное внимание росту здоровых регулярных операций? В канун войны Соединенный банк, как отмечалось выше, по объему активных операций опередил признанного лидера Москвы — Купеческий банк.

Но поскольку собственных средств, как всегда, не хватало, то, наладив контакты с европейскими банкирами, правление в широком масштабе начало пользоваться заграничным кредитом. Точных цифр в нашем распоряжении не имеется, однако, по свидетельству правления, за границей, в особенности во Франции, оно пользовалось корреспондентским кредитом «на значительные суммы».



Германское внешнеполитическое ведомство



Германское внешнеполитическое ведомство, как показал Х.Аемке, побуждало немецких финансистов взять Соединенный банк под свой контроль, рассчитывая приобрести тем самым дополнительный рычаг для экономического воздействия на Россию. Однако германские банки, в отличие от французских оказались не в состоянии взять на себя оздоровление банка и выступили лишь в качестве субучастников эмиссионных синдикатов.

Основным партнером Соединенного банка являлся Национальный банк Германии. Весной 1910 г. он бы. объявлен главным корреспондентом московского банка в Германии Тогда же в добавление к уже существующим филиалам в Кенигсберге. Данциге и Штеттине. Примечательно, что в 1911 г., когда готовился очередной выпуск его акций, Татищев совершил поездку в столицу Германской империи для переговоров «по делу о новом выпуске акций». Видимо, руководитель московского банка стремился обеспечить конкуренцию французской группе на случай выдвижения ею каких-либо невыгодных условий.
Насколько же французская группа и ее лидер влияли на деятельность своего московского партнера? Советские исследователи 1920-х гг. — приверженцы теории «денационализации» российского финансового капитала — участие французского капитала в Соединенном банке определяли однозначно — как превращение последнего в инструмент проникновения иностранного капитала в российскую экономику. Позднее И.Ф.Гиндин подверг этот тезис сомнению, справедливо указав на очевидные проявления независимости московского банка от парижского патрона. В работах Дж.Маккея и Р.Жиро взаимоотношения Соединенного банка и Банка Парижского союза рассмотрены на материалах архива последнего, и обоими авторами сделан вывод о самостоятельной в целом линии поведения московского банка. Тем не менее вопрос о взаимовлиянии двух банков нуждается в более детальном рассмотрении.

По условиям соглашения 1910 г. в правление и совет Соединенного банка были введены по три представителя французской стороны, которые образовали обособленную группу, слабо связанную в деловом отношении с группой русских директоров, непосредственно подчиненных Татищеву.



Облигационный капитал дороги



Учредители сообщали в Министерство путей сообщения, что «облигационный капитал дороги в сумме 45 млн р. мы рассчитываем реализовать во Франции». Татищев, со своей стороны, заинтересовал проектом Банк Парижского союза и Бельгийское Генеральное о-во, а Давидов привлек к делу Тальмана и через него лондонский банкирский дом L.Hirsch & С°. Проект не был осуществлен, заявка на концессию пролежала в Департаменте железнодорожных дел до 1915 г., когда Давидов забрал ее за ненадобностью.

Сложившаяся группа не оставила, однако, попыток внедриться в железнодорожное дело и в 1912 г. добилась успеха, учредив О-во железнодорожных ветвей с капиталом 4 млн р. Французские учредители приобрели 29 580 акций, или 76% акционерного фонда. В русской группе руководящую роль играл Петербургский Частный банк, принявший 2 тыс. акций. Русско-Азиатский взял 1,5 тыс., и по одной тысяче акций было выделено ряду крупных банков, в том числе и Соединенному. В правление железнодорожной компании вошли Давидов, представители Парижского союза П.Дарси и А.Фредерикс, а также доверенный банкирского дома Н.Тальмана. Соединенный банк выступал здесь в роли младшего партнера и не был представлен в руководящих органах общества. Отметим, что новую эмиссию его акций в 1913 г. взяли на себя Тальман и банк Давидова.

Соединенный банк начал участвовать и в международных финансовых комбинациях по гарантии государственных займов. В 1913 г. в составе русской группы он вошел в синдикат по реализации Сербского займа на общую сумму 250 млн франков. Русской группе во главе: Русско-Азиатским банком французские банкиры предоставили 5% от суммы займа. Перед самой войной Соединенный банк открыл собственное отделение в Париже, целью которого было упрочить связи: французским денежным рынком.

Одновременно Татищев стремился войти в доверие к германские банкирам. Как и Международный Торговый, Соединенный банк пользовался авторитетом в германских правительственных кругах, заинтересованных в том, чтобы осуществляемый при посредничестве банка экспорт зерна из России шел через прусские порты на Балтийском море, где располагался ряд его отделений.



Российские «друзья



Кроме того, некоторое их количество парижский банк передал своим российским «друзьям» 600 акций получил от него Русско-Азиатский банк, 1250 выделено Петербургскому Частному, руководитель которого А.А.Давидов имел тесные связи с Татищевым и французскими финансовыми олигархами.

Какая-то часть акций перешла к участникам эмиссионных синдикатов 1911—1912 гг. По данным С.Л.Ронина, использовавшего утраченные ныне документы Кредитной канцелярии, помимо Парижского союза в синдикатах принимали участие упомянутый Н.Бардак, а также Бельгийское Генеральное о-во, Немецкий и Дрезденский банки, английская банкирская контора братьев Беринг. Добавим, что в объявлении о предстоящем собрании акционеров в начале 1913 г. правление Соединенного банка разрешило представлять свидетельства о залоге или хранении акций в названных учреждениях, а также в National Bank fur Deutschland и London Joint Stock Banks. По всей вероятности, они также принимали участие в эмиссионных синдикатах. Таким образом, бумаги Соединенного банка широко разошлись среди европейских держателей, что создавало благоприятные предпосылки для его сотрудничества с ведущими европейскими банкирами, на необходимость которого указывал в 1910 г. совет банка.

Самые тесные отношения сложились у Соединенного банка с французскими финансистами. Его правление не раз участвовало в устраиваемых Парижским союзом эмиссионных синдикатах на небольшие, правда, суммы «в целях поддержки престижа банка среди остальных русских банков и иностранных финансовых сфер». Были у него и более крупные дела с зарубежными партнерами. В 1912 г. правление решило «наравне с французскими кредитными учреждениями» выступить в качестве учредителя проектировавшегося тогда во Франции общества, которое должно было заняться операциями с закладными листами русских земельных банков.

С парижским банкирским домом Тальмана общность интересов возникла на почве железнодорожного грюндерства. В 1911 г. В.С.Татищев и А.А.Давидов подали ходатайство об учреждении О-ва Западно-Екатерининской ж.д. для строительства линии Таганрог—Розовка.



Радушный прием



В начале 1910 г. в европейский вояж отправился сам В.С.Татищев получивший от правления полномочия «заключать соглашения с первоклассными банками по поводу кредитов для нашего банка». Сначала он посетил Лондон в расчете возобновить прервавшиеся отношения, однако вскоре телеграфировал в Москву, что ему «не удалось добиться приемлемых условий». Зато в Париже его ожидал более радушный прием. Общий язык удалось найти с Банком Парижского союза, проявившим интерес к делу, с которым он был хорошо знаком по переговорам 1906—1907 гг. Лидером московского банка и президентом Парижского союза Люсьеном Вилларом было подписано соглашение об эмиссии акций Соединенного банка. По условиям синдикатского акта, сохранившегося в фонде присоединившегося к соглашению Северного банка, парижский патрон гарантировал новый выпуск акций в количестве 37,5 тыс. на сумму 7,5 млн р., а взамен получал 9 тыс. старых из портфеля Госбанка и право подписки еще на 18 тыс. новых акций. Для эмиссии этих 27 тыс. акций парижский банк образовал еще один консорциум, полный состав участников которого неизвестен. Синдикат дополнительно обязался эмитировать и те из оставшихся 19,5 тыс. новых акций, которые не будут разобраны прежними акционерами.

Соглашение было с удовлетворением встречено в Министерстве финансов. Уже 8 марта 1910 г. представитель французской группы Х.Омбер огласил на заседании Совета Госбанка проект договора, который был одобрен, причем по требованию французской стороны в него было включено примечание, что «Госбанк подтверждает все льготы по кредитованию Соединенного банка».

С остальными формальностями покончили довольно быстро. Через несколько дней в Петербурге был подписан окончательный текст документа. Правление Соединенного банка распорядилось ассигновать около тысячи рублей «по приему в Петербурге гг. Омбер, Виллар и Дарси» и выдать 500 р. присяжному поверенному А.Л.Фуксу «в вознаграждение за его труды по составлению соглашения».

Синдикату для реализации было передано 19 178 новых акций, а остальные 18 202 были разобраны русскими акционерами.



Необходимые ресурсы



Их скептицизм подогревался и тем соображением, что банк останется учреждением, из которого и в дальнейшем «Поляков и его присные будут черпать необходимые для них ресурсы». Но это опасение не оправдалось — Соединенный банк оказался в руках Татищева и К°.

Его хозяева решили обратиться к европейским банкирам, не без оснований рассчитывая заинтересовать их обновленным делом. В 1909 г. активизировались германские финансовые круги, которые зондировали почву в Министерстве финансов по поводу участия в капитале Соединенного банка при условии, что Госбанк спишет часть своих претензий к нему. Поскольку тот не согласился на это условие, переговоры прервались. Переписка о возможном участии в эмиссии акции банка велась одновременно и с некоторыми французскими банками.

Сам В.С.Татищев первое время возлагал особые надежды на английских финансистов. В 1909 г. директор правления П.Ф.Одарченко был командирован в Лондон для проведения необходимых консультаций. В письме к некоему «великобританскому подданному Армстронгу администрация московского банка обещала ему солидные комиссионные в случае, если «представляемая Вами группа английских капиталистов возьмет на себя реализацию нового выпуска акций Соединенного банка до 1 октября 1909 г.»«4 Почва для соглашения была обретена. Летом того же года в английской прессе появились сообщения о том, что лондонские финансовые круги получили решающее влияние на один русский банк с 70 филиалами, под которым, без сомнения, подразумевался Соединенный.


Накануне всех этих событий правление банка согласилось участвовать в эмиссии акций английского общества «Палас-Отель», учрежденного для строительства роскошной гостиницы в Петербурге. Русский пакет акций на 1 млн р. из 4 млн основного капитала был предоставлен Соединенному банку. В циркуляре отделениям центральное правление подчеркивало, что «успешное выполнение дела может упрочить отношения банка к английскому рынку и дать в будущем значительную выгоду». Однако условия, предложенные банку английской стороной, оказались невыгодны, и обе комбинации расстроились.



Финансовый магнат



По-видимому, Министерство финансов не сразу остановилось на его кандидатуре в качестве главы создаваемого банка, так как Татищев приступил к должности спустя два месяца после его официального открытия. На новом поприще он в короткий срок превратился из средней руки чиновника в одного из финансовых магнатов. Кроме Татищева в правление Соединенного банка вошли еще три представителя Министерства финансов — Н.А.Протопопов, А.Р.Менжинский и П.Ф.Одарченко, принимавшие ранее участие в «поляковских» банках, а также один из сыновей Л.С.Полякова и три бывших директора слившихся банков.

Перед новым правлением была поставлена задача — «вести дело таким образом, чтобы не только санировать это учреждение, но и снять тягость и ответственность финансирования его с плеч Госбанка, не ломая в то же время отношений банка с многочисленной клиентурой, полученной по наследству от трех банков, и не вредя ликвидации отношений Госбанка с Л.С.Поляковым» Для реализации такой сложной программы требовалось прежде всего вливание свежего капитала, так как и после чистки баланса банк испытывал нехватку собственных ресурсов.

На внутреннем рынке денег найти не удалось, поскольку детище Министерства финансов встретило серьезную оппозицию со стороны московских предпринимательских кругов. Причина, по-видимому, заключалась в том, что московские финансовые и промышленные тузы не приняли никакого участия в создании банка, хотя имели определенные планы на этот счет. Позднее газета Рябушинских, критикуя политику Министерства финансов, припомнила, что в период подготовки слияния трех банков руководители финансового ведомства «вели длинные переговоры с виднейшими представителями торгово-промышленной Москвы, предлагая им взять на себя соединение поляковских банков». Те выразили согласие, но при условии ликвидации всех сомнительных ссуд, на что министерство не пошло «из боязни шума». Учреждение Соединенного банка прошло в итоге без участия московских денежных тузов, которые воспринимали его как искусственное образование, вызванное к жизни чиновниками и представителями, как высказалось правление банка, «чуждой им дворянской среды».



Утраченные активы бывших банков



Он открылся с капиталом 7,5 млн. р., разделенным на 37,5 тыс. акций 200-рублевого номинала. Утраченные активы бывших трех банков были списаны путем обмена ценных бумаг: за 4 акции Международного Торгового банка того же достоинства держатели получили одну, за пять Южно-Русского — две и за восемь наименее пострадавшего Орловского — 7 акций Соединенного банка.

Погашение остальных потерь было осуществлено по статье «убытков от продажи ценных бумаг», которые в «Сводном отчете» трех банков значились на сумму 4,1 млн р. В итоге проведенного «выправления» баланса удалось избавиться от части безнадежных претензий. Так, долг банкирского дома «Л.С.Поляков» с 6,6 млн р. снизился до 2,2 млн, у Персидского т-ва и Рязанского завода из задолженности списано соответственно 4,1 из 4,9 млн и 400 тыс. из 480 тыс. На многочисленные погашения был затрачен весь акционерный капитал нового банка, который, как признавало позднее правление, «существовал лишь на бумаге».

Фактическим хозяином нового учреждения являлось Министерство финансов. Из 37,5 тыс. акций Госбанк оставил за собой 12 тыс. на сумму 2,4 млн р. Объем кредитования нового учреждения был увеличен до 26 млн р.177 Председателем правления стал бывший чиновник особых поручений при министре финансов гр. В.С.Татищев, представитель аристократического рода, близкого к царскому двору. Его родной брат, С.С.Татищев, имел придворный чин егермейстера, в 1912—1915 гг. он возглавлял Главное управление по делам печати. В начале 1900-х гг. В.С.Татищев состоял уполномоченным Министерства финансов в Харьковском Земельном банке, перешедшем в руки Рябушинских, и, следовательно, имел не только опыт банковской деятельности, но и связи с московской буржуазией. В Харькове он прослужил с июня 1901 по март 1909 г., получая относительно скромное жалованье — 6 тыс. р. в год. С Рябушинскими действовал в тесном контакте, не раз защищая их от нападок со стороны оппозиции акционеров на общих собраниях и ходатайствуя о различных льготах для опекаемого ими банка.



Несколько тысяч акций



С онкольного счета Л.С.Полякова в Госбанке было получено несколько тысяч акций, распределенных правлениями среди подставных лиц. Тот же фокус проделал сам Л.С.Поляков, у которого вместо пакета в несколько тысяч акций на собрании в Международном Торговом банке 11 мая 1908 г. оказалось лишь 300. Зато появилось множество новых держателей — 714 лиц представили 21 210 акций (в 1906 г., например, присутствовало всего 163 акционера с 12 883 акциями). Благодаря ловкой комбинации доклад правления с предложением о слиянии был принят подавляющим большинством голосов. О фактической подтасовке результатов голосования стало известно оппозиции, использовавшей это скандальное обстоятельство для «шумной агитации, закончившейся посылкой телеграммы министру финансов». Собрание тем не менее завершилось мирно, ибо стороны сумели договориться. В виде отступного лидеры оппозиции банкир Л.Гурвич и Ф.И.Грин, доверенное лицо владельца шелковой фабрики П.К.Жиро, были избраны в совет банка.

Вскоре В.Н.Коковцов организовал обсуждение «дела о слиянии» в Комитете финансов, санкция которого потребовалась ввиду прямой заинтересованности Госбанка как кредитора на 23,8 млн р. и держателя акций трех банков на 7 млн р. Была окончательно установлена сумма убытков — 20,9 млн р. Для оздоровления трех банков к списанию было назначено 17,5 из 25 млн р. их основных капиталов Решение Комитета и предложенные формы слияния получили одобрение на созванном в октябре 1908 г. межведомственном совещании с участием представителей различных министерств. В приложенных к протоколу совещания «соображениях» Коковцов подчеркнул, что Госбанк оставляет за собой часть акций проектируемого банка, сохраняет своего представителя в его правлении и гарантирует продолжение кредитов, которыми пользовались у него прежние банки. Предложения Министерства финансов после длительного обсуждения «всех юридических казусов» были приняты с перевесом всего в три голоса: 11 участников совещания высказались за слияние и 8 — против. Затем вердикт был передан на окончательное утверждение в Совет министров. Его особым журналом от 20 ноября 1908 г. положение об объединении трех банков в один Соединенный было окончательно принято.



Проект соглашения



Единственное, что мог предложить Верстрат, это пойти на официальную их ликвидацию с погашением его группой «замороженных» активов. Конкретные предложения содержал приложенный к письму «Проект соглашения» между Северным и Азовско-Донским банками, которые договорились принять отделения трех «поляковских» банков и одновременно ликвидировать все их неподвижные активы. Министерство же финансов, не допуская в течение пяти лет открытия новых кредитных учреждений в пунктах, где находились принятые ими отделения, должно было выступить на защиту их интересов. На погашение неликвидных активов участники соглашения выделяли всего 6 млн р. «Если же их окажется недостаточно, — отмечалось в проекте, — то остальная сумма должна быть ссужена Государственным банком». Комбинация носила столь хищнический характер, что даже благоволивший к французской группе Тимашев возмутился. «Препровожденный проект. — резко заявил он, — не только представляется вовсе неприемлемым, но что я даже не нахожу возможным входить в какие бы то ни было переговоры на почве этого проекта. Я не ожидал, чтобы два первоклассных банка могли войти с предложением, столь явно не соответствующим интересам Госбанка».

В адресованной М.Верстрату телеграмме от 12(25) июня 1907 г. один из руководителей Банка Парижского союза подводил итог переговорам: «Я видел вчера г-на Каменку, и мы сошлись во мнении не заниматься позицией Тимашева сверх меры: мы отложили дело до лучших времен. Времена эти настали только после коренной реорганизации 17,5 млн р., оставив новому банку 7,5 млн р., оздоровить, таким образом, активы и выдать приличный дивиденд с тем, чтобы «привлечь в это дело капиталы как русские, так и иностранные.» Действия нового банка намечалось открыть 1 июля 1908 г.

Инициаторам слияния пришлось выдержать бой с группой мелких акционеров, которые выступили против комбинации, грозившей обесценить их акции. С помощью хитрого трюка руководителям трех банков удалось заполучить абсолютное большинство голосов на состоявшихся в мае 1908 г. собраниях акционеров.



Закулисные действия



Несколько директоров московского банка в начале 1907 г. даже отправились в Вену на переговоры. Закулисные действия крайне обеспокоили французскую группу, считавшую, что дело Полякова уже у нее в кармане. В январе 1907 г. Т.Ломбардо направил послания министру финансов В.Н.Коковцову и управляющему Государственным банком С.И.Тимашеву, в которых выразил недоумение по повод возникшей конкуренции. Он напомнил, что его группа в составе Банка Парижского союза и Societe Generale «занимается этим делом уже более 18 месяцев» и что совсем недавно Тимашев обещал емл добиться согласия Полякова на допуск представителя группы к книгам Международного банка. «Я попросил по телефону моего коллегу г-нг Верстрата, — писал Ломбардо, — справиться у г-на Тимашева с точной ситуации, но ответ, который мой друг дал мне сразу же после визита управляющему Государственным банком, не позволяет мне составить мнение о продолжении, которое мы должны дать делу».

Лидеры Северного банка не получили тогда четкого ответа, поскольку Министерство финансов столкнулось с оппозицией со стороны правления московского банка, противившегося допуску французских финансистов к бухгалтерским книгам. «Допущение к ознакомлению с активами банка, — предупреждало правление Тимашева, — в случае разрыва переговоров с группою будет иметь гибельные последствия для банка» 161. Положение ведущего поляковского кредитного учреждения действительно было таково, что любая огласка его счетов могла привести к катастрофе. По-видимому, желанием найти не слишком требовательного покупателя и была вызвана попытка заключить соглашение с группой Англо-Австрийского банка. Однако демарш Ломбардо в конце концов возымел действие, и правление, прервав переговоры с венским банком, вынуждено было пойти на удовлетворение требований французской группы.

Ознакомление с истинным положением дел умерило оптимизм парижских комбинаторов. «Перед нами стоял вопрос о слиянии трех банков, — сообщал М.Верстрат Тимашеву в мае 1907 г., — будь то посредством учреждения нового банка либо даже посредством их поглощения уже существующим банком, но, как имел честь известить Вас мой коллега г-н Ломбардо, оценка активов этих банков выказала такую ситуацию, при которой нам показалось невозможным действовать».



Первоклассная интернациональная группа



С весны следующего года правление Международного Торгового банка через управляющего Лейпцигским филиалом К.Бошана вошло в контакт с некоей, по аттестации этого деятеля, «первоклассной интернациональной группой, в которую входят французские, английские и бельгийские капиталисты». Группа гарантировала увеличение основного капитала банка до 2 млн р. при условии передачи ей 10 тыс. акций и участия трех ее представителей в правлении. В перспективе уже тогда был поставлен вопрос о слиянии двух остальных банков с реорганизованным Международным при повышении капитала до 30—40 млн р., на что правление дало принципиальное согласие. «Вообще за границей интерес к делам в России возрастает, — уверял Бошан, — так как иностранные капиталисты считают, что в России теперь можно делать блестящие дела».

По данным Х.Лемке, соответствующие переговоры в мае 1906 г. вела и группа германских банков в составе Dresdner Bank и National Bank fur Deutschland. Она предлагала санировать «поляковские» банки, которые представляли подходящий объект для утверждения германского капитала в системе российского коммерческого кредита. Затянувшиеся до начала 1907 г. переговоры с обеими группами окончились, впрочем, безрезультатно.

Причина, по всей вероятности, заключалась в том, что одновременно администрация банка установила контакты с французской группой во главе с Банком Парижского союза Banque de Union Parisienne основанным в 1904 г. ведущими парижскими банкирами, проявлявшим? пристальный интерес к «русским делам». Он быстро приобрел решающее влияние в Северном банке, в правлении которого заседали ег: основные представители в России — П.Дарси, М.Верстрат, Т.Ломбардо. Сохранившаяся в архивном фонде петербургского банка переписка Верстрата и Ломбардо с администрацией Банка Парижского союза 2 руководителями российского Министерства финансов раскрывает важные подробности борьбы за поляковское наследие между европейским банкирами.

В конце 1906 г. правление Международного Торгового банка попыталось за спиной Парижского союза вступить в контакт еще с одной иностранной группой, во главе которой стоял Англо-Австрийский 6анк в Вене.



Общероссийский капитал



Опираясь на свои банки, используя их для расширения сферы влияния на финансовом и промышленном рынке, московские «капитаны индустрии» тысячью нитей были связаны со своими главными партнерами и в то же время конкурентами из Петербурга, будучи тем самым глубоко интегрированы в систему общероссийского финансового капитала.

Три прочих московских банка, созданных в годы предвоенного экономического подъема, — Соединенный, «И.В.Юнкер и К» и Частный — представляли иной тип формирования финансово-капиталистических взаимосвязей. Преобладал в них не промышленный, а собственно банкирский элемент, эти банки не были столь же глубоко укоренены в экономике московского района, как «старые» или Московский банк Рябушинских. По этой причине, за исключением нескольких патронируемых предприятий, в промышленности Центра России они не имели весомых позиций. Сферой их влияния становились прежде всего те отрасли, где «старомосковские» и банк Рябушинских не работали. Отличительной чертой данной тройки являлось также тесное блокирование с петербургскими банками, привлечение иностранных инвесторов.


Французский альянс: группа Соединенного банка


Операция по «спасению поляковских банков», начатая Министерством финансов в начале 1900-х гг., завершилась осенью 1908 г., когда Совет министров принял специальное постановление о слиянии Московского Международного Торгового, Южно-Русского Промышленного и Орловского банков в один новый, получивший название Соединенного. Обосновавшись в здании бывшего Международного Торгового на Кузнецком мосту, он официально приступил к действиям с 1 января 1909 г.

Решению Совета министров предшествовал длительный инкубационный период, когда были определены основные принципы деятельности будущего банка. Впервые мысль о слиянии как единственно реальном средстве положить конец затянувшемуся делу Полякова возникла в 1907 г. К тому времени завершились неудачей попытки продать банки иностранным финансовым группам, как рассчитывало Министерство финансов.




Члены правления



От Московского банка учредителями выступали члены правления В.П. и М.П. Рябушинские, от Купеческого — директор правления А.И.Шамшин, петербургскую группу представляли лидеры своих банков А.И.Путилов и А.И.Вышнеградский. В виде ответной любезности Путилов вскоре пригласил московских банкиров в синдикат под руководством Русско-Азиатского банка по финансированию О-ва Бухарской ж.д., предоставив им по 1 тыс. акций из общего их количества 10 345 и пообещав переводить на их счета свободные суммы общества.

С Московским банком были связаны и вынашиваемые Рябушинскими планы внешней экспансии. В начале 1913 г. они проектировали создание так называемого Монгольского банка с акционерным капиталом 3 млн р., гарантированным царским правительством. По условиям проекта банку предоставлялось монопольное право эмиссии денежных знаков Монголии. Для реализации акций был создан синдикат московских кредитных учреждений во главе с банком Рябушинских. Затем они пригласили к участию петербургских коллег на условиях половинного участия в капитале и органах управления. Однако Министерство финансов не утвердило данный проект, и в конечном итоге организация центрального эмиссионного банка Монголии была поручена Сибирском} Торговому банку. Монгольский банк был открыт в октябре 1914 г., но из-за падения курса рубля в период войны деятельность его не получила развития.

Таковы основные события в истории группы Рябушинских и их Московского банка до начала Первой мировой войны. Приведенный материал свидетельствует о том, что, подобно промышленным группам, опиравшимся на «старомосковские» банки, Рябушинские представляли собой тип финансовой олигархии, выросшей из отраслей текстильной промышленности. В ходе экономического развития московских индустриальных фирм сложился особый, «промышленный» тип финансового капитала, для которого присущ был симбиоз двух видов капитала как результат овладения промышленниками финансовым бизнесом в виде создания ли собственных или подчинения уже существующих банков своему влиянию.



Респектабельное здание на Невском проспекте



С его открытием контакты Рябушинских с петербургскими финансистами значительно расширились. Для придания своему заведению большего веса в деловых кругах московские миллионеры приобрели респектабельное здание на Невском проспекте за 1 млн р., в котором разместилось отделение Московского банка149. Была ими предпринята и попытка приобрести влияние на Русский для внешней торговли банк. В 1913—1914 гг. отделение приобрело его акций на сумму около 1 млн р., но затем почему-то приостановило операцию.

У петербургских партнеров покупались интересующие Рябушинских промышленные бумаги. По имеющимся данным, в 1912 г. Международный банк уступил Московскому 1,4 тыс. акций нефтяного о-ва «Эмба-Каспий», а Русско-Азиатский — 3 тыс. акций Русской Генеральной нефтяной корпорации. К 1913 г. в портфеле Московского банка находилось 9450 акций о-ва «Эмба-Каспий» на 80,5 тыс. р. и 6236 акций золотопромышленной компании «Лена-Голдфилдс» на 174,6 тыс. р., перешедших к нему, очевидно, в результате синдикатских операций и покупок у петербургских банков.


Возможно, Рябушинскими проводились и самостоятельные закупки данных бумаг на английском денежном рынке, который в канун войны переживал подлинный бум интереса к делам, связанным с разработкой природных богатств России. Среди архивных документов Московского банка сохранились депеши, адресованные правлению неким Хинглессом, который сообщал из Лондона о биржевых курсах акций «Эмба-Каспий», «Лена-Голдфилдс», Кыштымской горной корпорации и др.

Налаженные контакты с Международным и Русско-Азиатским банками получили дальнейшее развитие в области железнодорожного грюндерства, ставшего в условиях предвоенного подъема настоящим «золотым дном» для российских финансистов.

В начале 1914 г. Московский банк в союзе с Купеческим пригласил петербургских банкиров к участию в эмиссии акционерного и облигационного капиталов проектируемого О-ва Саратовско-Александровской ж.д.



Другое предприятие



Другое предприятие, привлекшее внимание московской группы, — Т-во Меленковской мануфактуры. Как и Нижегородская, эта фирма была непосредственно связана с РАЛО: ее владелец, известный лесопромышленник В.Э.Брандт, являлся одним из учредителей общества, а его фирма входила в число акционеров льноторговой организации Рябушинских. Крупным пайщиком Меленковской мануфактуры на суммл около 200 тыс. р. являлся С.Н.Третьяков. Вопрос о продаже фирмы, как и в предыдущем случае, возник в связи с убыточностью предприятия, дефицит которого превышал 1 млн р. На этот раз дело у Рябушинских перехватил крупный московский промышленник Н.А.Второв, опиравшийся на Сибирский Торговый банк, членом совета которого он был. Активность его объяснялась желанием подорвать позиции группы Рябушинских в льняной промышленности, где ей благодаря контролю над Локаловской мануфактурой на некоторое время удалось значительно поднять цены на основной продукт первичной обработки — льняную нитку.

Весной 1914 г. Второв в союзе с Сибирским банком одержал верх в борьбе за Меленковскую мануфактуру, заручившись согласием правления на ее продажу. Присматривалась группа Второва и к Нижегородской мануфактуре, но завершению сделок помешала начавшаяся война. Во всех упомянутых случаях Рябушинские вели конкурентную борьбу, опираясь на свой Московский банк. Суть их политики в биржевой прессе охарактеризована довольно метко: «Рябушинские, организовав банк, стремятся при его посредстве прибрать к рукам все, что слабо на промышленном рынке».

Если монополистические устремления группы не были секретом для современников, то собственно финансовая деятельность семейства, протекавшая в тесном взаимодействии с другими финансовыми группировками, оставалась под покровом «коммерческой тайны» и исключительно редко попадала на страницы газет. Сохранившиеся архивные материалы, правда, далеко не полные, позволяют проследить участие Московского банка в финансовых комбинациях совместно с ведущими коммерческими банками России.



Монополизация сырьевого рынка



Параллельно с попытками монополизации сырьевого рынка Рябушинские предприняли шаги с целью внедриться непосредственно в отрасль льнообработки. В 1912—1913 гг. ими была куплена Гаврило-Ямская мануфактура А.А.Локалова — крупное предприятие с основным капиталом 3 млн р., оснащенное 194 тыс. прядильных веретен при 934 ткацких станках. Сделка совершилась при посредничестве С.Н.Третьякова, который оформил официальным покупателем свою Костромскую мануфактуру. Контрольный пакет паев Рябушинские опять-таки записали за своим московским банком, в портфель которого перешло 5322 акции на сумму 1144 тыс. р. В состав заново сформированного правления вошли М.П.Рябушинский, С.Н.Третьяков и А.Ф.Дерюжинский. Одновременно велись переговоры о приобретении еще нескольких предприятий, но здесь Рябушинским пришлось столкнуться с сильной конкуренцией в лице иных финансовых групп. М.П.Рябушинский писал позднее, что некоторые дела были упущены вследствие «нерешительности». Эта оценка в литературе трактовалась как проявление якобы присущей Рябушинским «старомосковской осторожности», как стремление «избегать крупных финансовых операций, системы участий, борьбы за захват контрольных пакетов и т.д.». Данный вывод не подтверждается, однако, источниками, достаточно полно отражающими конфронтацию между предпринимательскими группами в льняной отрасли накануне мировой войны.

«Нерешительность» Рябушинских объяснялась не какими-то архаичными предпринимательскими качествами, а противодействием со стороны конкурентов, в борьбе с которыми ими применялись все доступные методы финансового давления. Нижегородской мануфактурой Рябушинским овладеть не удалось из-за встречных действий Азовско-Донского и Петербургского Частного банков. Правда, банк Каменки вскоре охладел к этому делу, признав, что «для финансирования оно не подходит». Частный же в 1913 — начале 1914 г. завязал переписку с одним из хозяев фирмы, рассчитывая скупить через него контрольный пакет паев. Аналогичные переговоры вели с правлением мануфактуры и Рябушинские, но из-за происков конкурентов они не дали результата.



Ядро группы Рябушинских



Ядром группы Рябушинских стало рало, с помощью которого они подчинили своему влиянию мелких фабрикантов, клиентов торгового дома по поставкам сырья. Главной ареной деятельности общества, имевшего собственную льночесальную фабрику во Ржеве, являлась закупка льна, переданная ему торговым домом, с последующей его очисткой и продажей на фабрики.

Контрольный пакет акций РАЛО Рябушинские держали в своих руках при посредстве Московского банка: к началу 1913 г. из 5 тыс. акций общества на сумму 1 млн р. банк владел 2895-ю. Сами Рябушинские держали пакет в 275 акций, и еще 480 были записаны за их служащими и партнерами по банку. В число акционеров вошли также связанные с Рябушинскими через С.Н.Третьякова Костромская и Романовская мануфактуры, к которым перешло в общей сложности 525 акций. На имя самого Третьякова, возглавившего правление РАЛО, был записан директорский пакет в 25 акций. В итоге группа Рябушинских располагала 4,2 тыс. акций, или 84% основного капитала, оставив вошедшим в состав акционеров рало восемнадцати фабрикантам незначительное субучастие.

Тем не менее прогресс развития операций РАЛО тормозился политикой участвовавших в обществе «льнянщиков», при поддержке Третьякова навязывавших РАЛО невыгодные для него условия и цены на чесаный лен. Не сумев до конца справиться с этой неожиданно возникшей оппозицией, Рябушинские в качестве ответной меры переориентировали РАЛО на экспортную торговлю, рассчитывая утвердиться на европейском рынке и, таким образом, сделать более сговорчивыми российских фабрикантов.

В мае 1913 г. РАЛО заключило договоры о комиссионной продаже льна с французской фирмой «О.Леви Фарино и К°» и старым ирландским клиентом «Дж. Престон и К°». В тексте договоров подчеркивалось, что контрагенты обязуются за комиссию в 2,5% от суммы продажи «защищать интересы РАЛО как свои личные» и всячески способствовать поставкам его льна промышленникам Франции и Англии. Скупка и экспорт льна через рало полностью финансировались Московским банком и его филиалами. Благодаря посредничеству этих фирм Рябушинским удалось закрепиться на европейском льняном рынке, что имело немаловажное значение для роста экспорта русского льна после начала мировой войны.



Доверенные лица



В льняной промышленности Рябушинские действовали через своих доверенных лиц — С.Н.Третьякова, Н.М.Крашенинникова и А.Ш.Де- рюжинского. Эта отрасль представляла собой второй отдел группы, где сами Рябушинские не фигурировали, но нити управления многочисленными предприятиями находились в их руках. Третьяков, владевший собственной фирмой, возглавлял созданное в 1912 г. по инициативе Рябушинских Русское акционерное льнопромышленное о-во, а также входил в правления Т-ва Большой Костромской льняной мануфактуры и Т-ва мануфактуры льняных изделий «А.А.Локалов». В правлении последнего, приобретенного на деньги Рябушинских, участвовал также А.Ф.Дерюжинский, а Н.М.Крашенинников входил в правление РАЛО. Возглавлял правление Костромской мануфактуры Е.Е.Классен, доверенный С.А.Казанский, руководивший одновременно другим крупным предприятием отрасли — Т-вом Романовской льняной мануфактуры, был введен в правление РАЛО, где заседал к тому же брат Е.Е.Классена А.Е.Классен. Путем такого сложного переплетения участий в сфере влияния Рябушинских к началу мировой войны оказалось пять фирм.

Кроме того, в 1912—1913 гг. функционировал торговый дом «Братья Рябушинские, С.Н.Третьяков и К°», который занимался скупкой льна у производителей и поставками его на прядильные фабрики. Членами торгового дома являлись А.Е.Классен, поставленный руководителем закупок, С.Н.Третьяков, Н.М.Крашенинников, С.А.Казанский, а также фабрикант В.А.Немилов. В 1912 г. торговый дом снабжал льном 15 предприятий Центрального района, входивших в состав складывавшегося тогда объединения фабрикантов под эгидой РАЛО. Финансирование закупок сырья осуществлялось Московским банком, в здании которого, кстати сказать, размещалась и главная контора торгового дома. В 1912 г. по разным счетам (корреспондентский, онколь под товары) банк выдал 2,4 млн р., покрыв все затраты торговой фирмы. С его помощью торговый дом стал поставлять русский лен и на внешний рынок. Одним из клиентов, в частности, значилась фирма Дж.Престона в Белфасте.



Прибыльные торгово-комиссионные операции



Она намеревалась также развить прибыльные торгово-комиссионные операции, купив на берегу Москвы-реки участок земли в черте города для строительства плавучих пристаней?.Однако к началу мировой войны группе не удалось достичь в этом заметных результатов.

С момента своего открытия Московский банк использовался его хозяевами в качестве финансовой базы для проникновения в льняную промышленность. Для оценки целей и методов их экспансии небезынтересен взгляд московской финансовой аристократии на проблему взаимоотношений банка и индустрии. Газета «Утро России» осенью 1912 г., анализируя причины биржевого кризиса этого года, виновниками его назвала петербургские банки. Затевая финансирование промышленности, они, по мнению обозревателя газеты, «оставляли без всякого внимания внутреннюю сторону предприятий, в выпускаемых бумагах видели лишь объект для биржевых дел и, выбросив их на рынок, уже более ценой этих бумаг не интересовались». Столичным спекулятивным банкам противопоставлялись московские, которые «большую часть своих средств обращали на поддержание торговли и промышленности Центрального района, связав его сетью отделений со всей Россией». Банк, подчеркивалось в статье, не должен ограничиваться эмиссией акций промышленной компании на бирже, а обязан предоставить ей возможность «при своевременном и достаточном снабжении оборотными средствами развивать и улучшать производство». Газетная полемика примечательна прежде всего тем, что она отражает практические действия энергичной финансовой группы, сделавшей свой банк орудием освоения промышленного рынка.


Предпринимательская группа Рябушинских к 1914 г. состояла как бы из двух «отделов». Четверо братьев — Павел, Владимир, Сергей, Степан, а также близкие им дельцы В.Г.Коренев и А.Г.Карпов управляли предприятиями, вошедшими в сферу влияния Рябушинских еще до основания банка: Т-вом П.М.Рябушинского, фирмой Пасбурга и типографией Рябушинских, а также Харьковским Земельным банком. На этом личное участие представителей семейства в правлениях акционерных компаний и ограничивалось.



Лидеры союза



К 1914 г. в нем было застраховано 503 фабрично-заводских предприятия на сумму 677,2 млн р., тогда как в 1905 г. — всего 36 предприятий на 26,3 млн р. Лидеры союза имели основание утверждать, что «русские фабриканты оценили уже все значение союза, играющего на отечественном страховом рынке роль мощного регулятора, исчезновение коего имело бы для них последствием возобновление фактической монополии акционерных страховых обществ»4. Контроль за «взаимным» союзом приносил лидерам помимо льготного страхования их фабрик и другие выгоды. С 1910 г. его денежные средства стали помещаться наряду с акционерными банками также на текущий счет в банкирском доме Рябушинских.

О финансовых связях союза с Московским банком сведений нет, хотя вполне вероятно, что этот банк, как и его предшественник, получал на свои счета свободные капиталы страховой компании.

Под руководством Рябушинских новый коммерческий банк быстро пошел в гору. «Принимая во внимание, что почти все русские банки в последнее время значительно увеличили свои основные капиталы», его правление в 1912—1913 гг. подняло акционерный фонд с 5 до 25 млн р., что вывело банк Рябушинских на второе место в Москве по этому показателю после Соединенного. По завершении эмиссии акции были введены в котировку Московской и Петербургской бирж.


По условиям выпусков прежние держатели имели преимущественное право на приобретение новых бумаг, а в случае, если причитающаяся им часть не была сразу разобрана, правление организовывало между ними дополнительную подписку. Контрольный пакет поэтому постоянно находился у Рябушинских: в начале 1913 г. из представленных к собранию акционеров 26 310 акций текстильной фирме и шести братьям лично принадлежало 16 125 шт., а из выпущенных затем 20 тыс. новых на 5 млн р. у Рябушинских осталось 15 010 акций. Остальные, как и прежде, были разобраны членами совета и директорами правления.


Администрация банка добилась разрешения на открытие 20 новых его отделений.



Значительное количество мест в высшем наблюдательном органе



Значительное количество мест в высшем наблюдательном органе хозяева банка оставили за собой. Кроме П.П.Рябушинского здесь заседали три его брата, а также директор правления Харьковского Земельного банка В.Г.Коренев.

Опиравшаяся на Московский банк группа консолидировалась вокруг еще одной финансовой компании — Российского взаимного страхового союза. Идея его создания в среде московских промышленников родилась в 1900 г., когда в письме председателю Московского биржевого комитета Н.А.Найденову ряд ведущих текстильных фирм, в том числе и Т-во мануфактур П.М.Рябушинского с сыновьями, обратили внимание на повышение акционерными страховыми обществами премий по страхованию фабрично-заводских строений на 20%. В противовес их монополистическому по сути диктату фабриканты решили создать собственную организацию, призванную «умерять стремление акционерных страховых обществ к повышению страховых ставок».


Чтобы устранить возможность «перехода паев из рук учредителей в посторонние нежелательные руки», союзу была придана форма общества взаимного кредита, необходимые же средства предполагалось достать путем «соглашения с солидными иностранными перестрахователями», поскольку русские компании отказались поддержать нового конкурента.

После довольно длительного организационного периода Страховой союз открыл действия в конце 1903 г. с основным капиталом 1 млн р. Его официальными учредителями и совладельцами выступила 141 торгово-промышленная фирма Центрально-Промышленного района, преимущественно текстильные предприятия. Первым председателем его совета стал С.С.Карзинкин, которого в 1907 г. сменил А.И.Коновалов. Членами совета являлись П.П.Рябушинский, С.Н.Третьяков, В.В.Носов. Правление союза с 1905 г. возглавлял А.Ф.Дерюжинский, директором- распорядителем был приглашен А.Д.Покотилов, а третьим директором являлся обрусевший «великобританский подданный» С.В.Гоппер, который осуществлял связь Страхового союза с иностранными перестрахователями, в частности с английскими обществами, с которыми в 1907 г. он заключил выгодное соглашение.

Несмотря на конкуренцию со стороны российских обществ, деятельность союза развивалась весьма успешно.



Закладные листы земельных банков



Он унаследовал также долю банкирского дома в ряде эмиссионных синдикатов: по реализации акций Русского судостроительного о-ва, облигаций городского займа Ялты, по покупке и продаже закладных листов земельных банков.

Первоначальный основной капитал банка — 5 млн р., разделенный на 20 тыс. акций, был целиком распределен между членами узкого кружка учредителей во главе с Рябушинскими, оставившими у себя 12,5 тыс. акций. Как отмечалось в прессе, главной целью банка являлось оказание содействия таким отраслям текстильной промышленности, как хлопчатобумажная, суконная и льняная, ввиду чего «к участию в делах банка привлечены наиболее видные представители этих отраслей».

Банковские органы управления, целиком сформированные из состава учредителей, возглавили Владимир и Павел Рябушинские, избранные соответственно на должности председателей правления и совета. В правление, ставшее главным органом банковской администрации, Рябушинские ввели служащих своей текстильной фирмы А.В.Кислякова и Н.М.Крашенинникова, а также известного в Москве юрисконсульта А.Ф.Дерюжинского, ставшего правой рукой московских предпринимателей во всех начинаниях1. Позднее Кисляков и Крашенинников были заменены в директорате банка М.П.Рябушинским и управляющим его Петербургской конторой Р.Г.Штессом.


Остальные учредители вошли в совет. В него были избраны упоминавшиеся С.Н.Третьяков, А.И.Коновалов, а также хлопчатобумажные фабриканты М.Н.Бардыгин, А.А.Карзинкин, И.Н.Дербенев, И.П.Кузнецов, П.А.Морозов, И.К.Маракушев, Л.А.Рабенек. Наконец, в совет банка был введен председатель Нижегородского биржевого комитета и Совета съездов судовладельцев Волжского бассейна Д.В.Сироткин. Он одновременно возглавлял всероссийскую организацию старообрядцев «поповщинского толка», в которой тесно сотрудничал с главой московского клана П.П.Рябушинским, известным и как политический деятель, а также как один из лидеров движения русских старообрядцев. В союзе с Сироткиным Рябушинские вели борьбу и за влияние в основных представительных организациях своего класса — Московском биржевом комитете и Совете съездов представителей промышленности и торговли.




Льняное дело



В предвоенный период Рябушинские энергично осваивали также льняное дело — отрасль, в которой, пожалуй, наиболее ярко проявились инициатива и характер нового поколения московских предпринимателей. Льнообрабатывающая индустрия, по свидетельству М.П.Рябушинского, была сознательно избрана в качестве объекта приложения капиталов, так как условия ее развития позволяли, как представлялось Рябушинским, без особого труда стать монополистами отрасли.

В 1908—1911 гг. для налаживания операций по торговле льном Рябушинскими было основано несколько отделений их банкирского дома в льнопроизводящих районах Европейской России. Для более масштабных начинаний требовалась поддержка со стороны опытных в таком деле предпринимателей. В этих целях был заключен союз с С.Н.Третьяковым — совладельцем фамильного предприятия Третьяковых — Т-ва Большой Костромской мануфактуры, а также председателем основанного в 1909 г. Всероссийского общества льнопромышленников.

Для развития деловых начинаний группа нуждалась в финансовом обеспечении на высоком уровне. Банкирский дом, несмотря на интенсивный рост операций, не подходил для этого, поскольку был скован нормами частного, не акционерного заведения. Потребностям в финансировании не отвечал и находившийся под их контролем Харьковский Земельный банк, ограниченный рамками поземельных операций. Создание акционерного коммерческого банка, задуманного, по свидетельству самих Рябушинских, как средство «привлечения русского капитала», стало логическим завершением эволюции московских промышленников в финансовых деятелей всероссийского масштаба.

Организационная стадия завершилась осенью 1911 г.: в августе в газеты попали первые слухи о проекте создания нового банка в Москве, а уже 24 сентября его устав был официально утвержден. К Московскому, как он стал называться, банку, приступившему к действиям с 1 января 1912 г., перешли все активы и отделения бывшего банкирского дома Рябушинских, а также его здание на Биржевой пл. в Москве, уступленное за 1,3 млн р.



Банкирский дом и личные капиталы членов семейства



В финансовом отношении опорой фирмы являлся банкирский дом и личные капиталы членов семейства. По балансу на Пасху 1910 г. долг товарищества пайщикам составлял 1,2 млн р., банкирскому дому по разным счетам — более 2 млн р. и еще около 1,3 млн р. — по векселям частным банкам. При этом почти всем капиталом фирмы владели шестеро братьев Рябушинских: в 1913 г. из 2,5 тыс. паев по 2 тыс. р. каждый им принадлежало 2375 паев, остальные были распределены: между женами и родственниками. Братья не допускали в свое семейное дело посторонних, и на бирже паи товарищества не котировались.

Как установил В.Я.Ааверычев, Рябушинские в начале 1900-х г. сближаются и одновременно выступают конкурентами по отношению к Кнопам — ведущей группе в хлопчатобумажной промышленности Центрального района. В 1908 г. по приглашению кноповского Т-ва Э.Циндель они согласились войти акционерами в Русское экспортное т-во, которое должно было заняться «размещением излишков отечественного производства за границей». Задуманное как средство облегчить кризисное положение хлопчатобумажной промышленности, товарищество с ростом промышленной конъюнктуры свернуло свою деятельность. С Кнопами, заметим, Рябушинские вошли и в созданный в 1909 г. орган фабрикантов отрасли — Прядильно-ткацкий комитет, где заседали П.П.Рябушинский и близкий к нему по общественной деятельности А. И. Коновалов.

Среди других отраслей, в которых московская группа утвердилась б начале XX в., следует отметить писчебумажную промышленность. В 1906 г. совместно с известным дельцом, близким родственником клана Морозовых А.Г.Карповым братья скупили 80% паев Т-ва Окуловскон писчебумажной фабрики В.И.Пасбурга, владевшего обширными лесными дачами в районе деятельности текстильной фирмы Рябушинских. В новое правление «Окуловки» вошли Карпов и Владимир и Степан Рябушинские. Новые хозяева провели фундаментальную реорганизацию предприятия: основной капитал в 1909—1911 г. был увеличен с 1 до 2,4 млн р., за счет чего расширен целлюлозный завод и заново налажено производство древесной массы. Стоимость имущества и оборудования фабрики с 2,9 млн р. в 1908 г. выросла к 1914 г. до 6,6 млн р.


Грюндерские операции в железнодорожном деле



Вехой в истории предпринимательского дела Рябушинских стало участие их дома в созданном в 1910 г. под эгидой Азовско-Донского банка синдикате российских и иностранных финансистов. В него вошли Русский Торгово-Промышленный, Сибирский Торговый банки, а также банкирские дома Петербурга и Москвы. Объединение, по замыслу его создателей, должно было стать противовесом сложившейся группировке петербургских банков во главе с Международным. В сферу деятельности нового синдиката включались грюндерские операции в железнодорожном деле, эмиссия разного рода биржевых ценностей, в том числе облигаций транспортных компаний, промышленных предприятий, правительственных и городских займов, покупка и продажа закладных листов земельных банков с целью поддержания их биржевого курса и т.п. Участие Рябушинских в синдикате прослеживается до 1911г., когда банкирский дом вышел из его состава.


Интенсивно продолжал развиваться и промышленный сектор группы.


Даже новый сильный пожар в 1900 г., уничтоживший большую часть оборудования фабрик в Вышнем Волочке, объективно способствовал техническому обновлению производства. В 1905—1911 гг. заново была отстроена и оборудована ткацкая фабрика, сооружена центральная силовая электростанция, подведена ветка к зданиям фабрики от Николаевской железной дороги.

Финансовая сторона модернизации была обеспечена благодаря проведенному в 1902 г. увеличению основного капитала товарищества с 2 до 4 млн р., что, по отзыву московских фабрикантов, дало ему возможность «сосредоточить более крупный капитал и тем упрочить положение фирмы». С открытием товарных отделений в Петербурге, Ростове-на-Дону и Омске сбыт продукции фирмы приобрел всероссийский масштаб. В московских деловых кругах предприятие Рябушинских оценивалось как «одно из выдающихся среди однородных мануфактур». Его общая стоимость к 1914 г. достигала 7 млн р., акционерный капитал — 5 млн р., а количество прядильных веретен — 94 тыс. шт. На принадлежавших фирме землях, площадь которых к 1913 г. исчислялась в 31,2 тыс. дес. стоимостью 2,2 млн р., работали также лесопильный и основанный в 1912 г. стекольный заводы.



Период реорганизации Земельного банка



В 1902 г., в период реорганизации Земельного банка, Рябушинские учреждают собственный банкирский дом, в качестве совладельцев которого выступили шесть братьев, внесших капитал в общей сумме 1050 тыс. р. Вскоре он был увеличен до 5 млн.

По условиям договора срок существования новой фирмы не ограничивался, ни один из участников в течение первых трех лет не мог требовать выдела своей доли капитала, а также не имел права на кредит в собственном заведении. В короткое время Рябушинские превратились в крупнейших финансистов. У деловой публики их банкирский дом пользовался особым авторитетом как едва ли не единственный среди подобного рода заведений, который публиковал свои отчеты и балансы.

Несмотря на неблагоприятную экономическую конъюнктуру первых лет XX в., дело Рябушинских успешно развивалось. Пассивы банкирского дома с 1904 по 1909 г. выросли с 4,4 до 80 млн р., вексельный кредит — с 7,1 до 21,5 млн, а другая основная операция — онкольные ссуды под ценные бумаги — поднялась с 2,8 до 11,7 млн р. Ссужая клиентов под залог ходких биржевых ценностей, московские финансисты и сами активно скупали бумаги с целью игры на курсе. Если в 1904 г. их дом купил бумаг на 1,3 млн, то в 1909 г. — уже на 18 млн р. С открытием в 1909 г. отделения в Петербурге, где находилась главная фондовая биржа страны, интерес к биржевой, как называли ее тогда, спекуляции получил новый импульс. В 1910 г. сумма приобретений ценных бумаг составила уже 37,7 млн р., а онкольных ссуд было выдано на 21,5 млн.

Собственный банковский орган придал предпринимательской группе авторитет в среде денежной аристократии и обеспечил ей финансовую независимость. Примечательно, что текстильная фирма Рябушинских не пользовалась открытым ей в Госбанке кредитом, поскольку, по отзыву чиновников финансового ведомства, сами братья располагали «значительными свободными средствами». Опираясь на ресурсы своего заведения, они предприняли попытку купить три «поляковских» банка, находившихся с начала 1900-х гг. под опекой Министерства финансов. Переговоры, которые велись в течение 1907—1908 гг., не привели к нужному результату, так как стороны разошлись в оценке активов этих банков.



Часть долгов Алчевского



Таким образом, главную часть долгов Алчевского их фирме Рябушинские смогли вернуть с помощью казны. Тем не менее по отчету за 1901 г. Т-ву мануфактур П.М.Рябушинского с сыновьями пришлось списать в убыток более 800 тыс. р., потерянных в результате «харьковского краха».

Дела Земельного банка им удалось поправить, проведя в 1901— 1902 гг. основательную финансовую чистку его счетов. Необходимость ее вызывалась тем обстоятельством, что около 5,4 млн р. из Земельного банка оказались переведены в Торговый и, в свою очередь, иммобилизованы им в промышленных предприятиях группы Алчевского. Поскольку надежды на скорый возврат хотя бы части этих сумм не было, новые руководители Земельного банка списали с его баланса 4,8 млн р., в том числе 3,5 млн из запасного капитала и прибылей, а недостающие 1,3 млн — из акционерного, который затем был увеличен на 2,8 млн р. до общей суммы 9970 тыс. р. путем выпуска новых акций. Их реализацию вызвалась провести фирма Рябушинских в обмен на право купить дополнительный пакет по фиксированной цене, что еще более укрепляло ее позиции в банке.

В дальнейшем непосредственное техническое управление банком московские финансовые магнаты передали своим доверенным лицам — бывшим служащим их текстильной фирмы П.Н.Котову и Е.П.Лапкину, переехавшим в Харьков на постоянное жительство. Однако решающие позиции на собраниях акционеров, равно как и ключевой пост председателя правления, который после ухода в 1906 г. с этого поста В.П.Рябушинского занял его старший брат, П.П.Рябушинский, москвичи постоянно сохраняли за собой. Поскольку земельные владения Рябушинских территориально находились вне района деятельности банка, тот, судя по архивным материалам, не использовался его лидерами для ссуд под недвижимость.
Выгоду из своего положения Рябушинские извлекали другим путем, участвуя в качестве основного и постоянного комиссионера в реализации очередных выпусков закладных листов и акций банка. Главным итогом вхождения московской группы в дела харьковского ипотечного учреждения стало юридическое выделение финансового дела фирмы из промышленного.



Горнопромышленная компания Алчевского



С этого времени горнопромышленная компания Алчевского находилась под патронатом Государственного и вышеназванных петербургских банков. Московская же фирма, оставаясь кредитором на достаточно крупную сумму, была здесь на вторых ролях, хотя в 1903—1905 гг. Владимир и Михаил Рябушинские избирались на должности кандидатов в члены правления. Окончательно долг текстильному товариществу был погашен в 1908 г., когда в связи с намечавшейся финансовой реорганизацией предприятия петербургские кредиторы во главе с Волжско-Камским банком взяли на себя его долги, выплатив остальным заимодавцам их претензии в полной сумме, в том числе около 300 тыс. р. фирме Рябушинских.

С другим предприятием группы Алчевского — Донецко-Юрьевским о-вом — кредитных отношений московские банкиры не имели. В состав учрежденной в 1901 г. администрации по его делам вошли представители тех же банковских учреждений Петербурга — Волжско-Камского, Учетного и Ссудного банков и банкирской фирмы «Э.М.Мейер и К°».

Зато полностью овладели московские фабриканты и банкиры стержневым финансовым учреждением группы Алчевского — Харьковским Земельным банком. На собрании его акционеров в июне 1901 г. по их инициативе был отдан под суд прежний состав правления, а новыми директорами избраны служащие фирмы во главе с В.П.Рябушинским. Новая администрация действовала в союзе с Московским Купеческим обществом взаимного кредита, в портфель которого перешел крупный пакет акций из залогов по ссудам Алчевскому. Глава взаимного кредита А.С.Вишняков неоднократно председательствовал на собраниях банковских акционеров, отстаивая интересы его новых хозяев. Союз двух учреждений был закреплен приглашением П.П.Рябушинского в совет компании взаимного кредита.

Для Земельного банка Рябушинские выхлопотали у Витте правительственную ссуду в объеме 5 млн р., из которой прежде всего погасили долг банка своей фирме в сумме 2 млн р. и рассчитались с другими крупными кредиторами, лишив их возможности влиять на дела банка.



Контроль петербургских банков



Крах Алчевского, один из драматичнейших эпизодов экономического кризиса начала XX в., приведший к распаду его предпринимательской группы, оказался полной неожиданностью как для Рябушинских, так и для остальных кредиторов банкира, пользовавшегося репутацией «финансового гения». Две его промышленные компании — Алексеевское горнопромышленное и Донецко-Юрьевское металлургическое общества перешли под контроль петербургских банков — Волжско- Камского, Учетного и Ссудного, а также банкирского дома «Э.М.Мейер и К°», у которых в залоге находилась львиная доля их акций. Земельный банк попал в руки новоявленных московских акционеров, а Торговый, безнадежно запутавшись в кредитах Алчевскому, объявил несостоятельность и был ликвидирован.

Переход предприятий к новым хозяевам был максимально облегчен правительством, стремившимся в рамках проводимой С.Ю.Витте антикризисной политики локализовать последствия банкротства Торгового банка и предотвратить крах остальных компаний. В докладе царю по поводу казенной ссуды Алексеевскому о-ву от 15 июня 1901 г. министр финансов настаивал на необходимости экстренных мер, «дабы не усугублять крахом общества тяжелые последствия кризиса для края и рынка».

Получив в кредит 6 млн р., оно в первую очередь погасило задолженность Харьковскому Земельному банку в размере 1,5 млн р. По заложенным у него земельным владениям. Совет Госбанка позднее признал, что ссуда имела целью спасти оставшиеся предприятия Алчевского, так как «этой поддержкой одновременно облегчалось положение Донецко-Юрьевского общества, которого Алексеевское общество состояло крупным кредитором, и Харьковского Земельного банка, выдавшего Алексеевскому обществу значительную ссуду.

Сверх того, Госбанк консолидировал долговые претензии к Алексеевскому о-ву, заключив в июле 1901 г. соглашение с главными кредиторами каменноугольной фирмы. По его условиям, он единовременно возмещал им половину вложенных средств, а уплату остального долга рассрочивал на 6 лет. Примкнувшая к соглашению фирма Рябушинских в счет своей претензии получила около 440 тыс. р.

Новый этап развития дела Рябушинских



Качественно новый этап развития дела Рябушинских совпал с экономическим кризисом начала XX в. В это время к руководству фирмой пришло новое поколение. После смерти П.М.Рябушинского она поступила в совместное владение восьми его сыновей, из которых в сфере семейного бизнеса активно участвовали Павел, Владимир, Степан, Сергей и Михаил Павловичи Рябушинские.

Трое остальных избрали иную карьеру: Николай стал известен как издатель литературно-художественного альманаха «Золотое Руно»; Дмитрий занялся научными изысканиями в области летательных аппаратов, построив лабораторию в Кучине — семейном имении Рябушинских близ Москвы; рано скончавшийся Федор увлекался географией, в 1908—1909 гг. он снарядил большую научную экспедицию на Камчатку.

Все братья обладали крупными личными состояними. Из приложенной к завещанию умершего в 1910 г. Ф.П.Рябушинского описи оставшегося имущества следует, что его состояние оценивалось в 2250 тыс. р., включая долю в банкирском доме Рябушинских — 842 тыс. р., паи мануфактурной фирмы на 426 тыс. р., а также бумаги компаний, перешедших под контроль группы в начале XX в., — Т-ва Окуловской писчебумажной фабрики на 508 тыс. р. и Харьковского Земельного банка на 90 тыс. р.2. Остальные братья, особенно участвовавшие в предпринимательской деятельности, имели личные состояния в неменьшем размере.

В начале 1900-х гг. фирме Рябушинских пришлось пережить серьезное испытание, связанное с крахом крупного промышленника и банкира Юга России А. К. Алчевского. Кредитные операции с Алчевским проводились Рябушинскими еще с 1880-х гг. В первые годы XX в., несмотря на явно кризисное состояние дел этого предприимчивого дельца, они продолжали финансировать его.

К 1901 г. предприятиям группы Алчевского текстильной фирмой Рябушинских было выдано в ссуду около 4,3 млн р., в том числе 2 млн р. Земельному банку, 1,4 млн — Торговому и примерно 900 тыс. р. — Алексеевскому горнопромышленному о-ву. Тогда же московские банкиры стали и крупными акционерами Харьковского Земельного банка — одного из ведущих учреждений ипотечного кредита России. По предложению Алчевского они приняли от него в счет погашения долга Торгового банка 3250 акций Земельного, находившиеся у фирмы в залоге.



Паевая форма организации



Паевая форма организации способствовала новому расширению дела, контроль над которым остался в руках П.М.Рябушинского: из 1 тыс. паев, составлявших основной капитал, он оставил за собой 787 и еще 200 записал на имя жены, А.С.Рябушинской.

В условиях экономического оживления 1890-х гг. производство на предприятиях фирмы непрерывно расширялось. Даже сильный пожар 1895 г., в результате которого выгорела значительная часть строений, не только не приостановил, а, напротив, ускорил модернизацию: был отстроен новый корпус для бумагопрядильной фабрики, в 1898 г. возведена собственная электростанция. В итоге за 1899 г. фирмой было произведено товаров на 3175 тыс. р. На текстильном комбинате действовало 1190 ткацких станков и 77 тыс. прядильных веретен, тогда как в 1894 г. соответственно — 748 и 32 тыс. К началу XX в. фирма Рябушинских стала одним из лидеров российской хлопчатобумажной промышленности, войдя в число двадцати ведущих предприятии отрасли.

Для нужд фабричного производства приобретались обширные лесные дачи. Только за последнее десятилетие XIX в. фирма скупила 25,9 тыс. дес. лесов за 820 тыс. р., для более выгодной эксплуатации которых в 1897г. на р.Цне был построен лесопильный завод.

Помимо промышленного производства велись обширные банкирские операции. Фабричная деятельность, отмечалось в юбилейном очерке истории фирмы, «не могла втянуть в себя всего капитала П.М.Рябушинского, и параллельно с ним производилась как покупка ценных бумаг, так и учетные операции». Такое, как называли его сами Рябушинские, «соединение промышленников с банкирами» создало благоприятные предпосылки для интенсивного финансово-капиталистического развития группы в начале XX века.

Сведения о банкирских операциях фирмы в конце XIX в. носят отрывочный характер. Известно, например, что с 1867 по 1885 г. объем их вырос с 720 до 3620 тыс. р., а прибыль за 1884 г. в сумме 287 тыс. р. даже превысила доход от промышленного производства. Из сохранившегося баланса торгового дома.



Предвоенный период



В предвоенный период со «старыми» банками была тесно связана предпринимательская группа Рябушинских, пользовавшаяся значительным кредитом с их стороны. Главной же ее финансовой опорой являлся созданный в 1912 г. акционерный коммерческий Московский банк, реорганизованный из частного банкирского дома Рябушинских. Для этих предпринимателей свойственно было совмещение в рамках семейной фирмы крупного промышленного производства и банкирского промысла, в конце концов превратившегося в самостоятельную сферу деятельности семейства Рябушинских.

Основатель семейного «дела» М.Я.Рябушинский (1786—1858) в московском купечестве известен с 1802 г. На торговле мануфактурой он нажил солидный капитал, размер которого к концу его жизни достигал 2 млн р.93. М.Я.Рябушинский положил начало и промышленной деятельности клана, открыв в 1846 г. в Москве шерстяную и бумагопрядильную мануфактуры.

Его энергичный наследник П.М.Рябушинский (1820—1899) на протяжении почти полувека являлся фактическим руководителем фирмы и вывел ее в число ведущих текстильных предприятий России. В 1862 г. он с братом основал торговый дом «П. и В. братья Рябушинские», который помимо торговли занимался эксплуатацией действовавших в 1850-х гг. двух небольших текстильных мануфактур в Калужской губернии.
Подлинный расцвет промышленной деятельности этого клана наступил после того, как П.М.Рябушинский в 1869 г. приобрел бумагопрядильную фабрику в Тверской губернии, близ Вышнего Волочка. Продав остальные предприятия, Рябушинские сконцентрировали текстильное дело вокруг нового. В 1870—1880-х гг. оно было расширено за счет постройки ткацкого цеха и красильного отделения, оборудованных станками и машинами из Англии и Германии. По имеющимся сведениям, к 1880 г. фабрика была оснащена 713 ткацкими станками, приводимыми в движение шестью паровыми машинами общей мощностью 150 л.с. Оборудование оценивалось тогда в 192 тыс. р., а недвижимое имущество — в 696 тыс. р.

В 1887 г. предприятие было акционировано в Т-во мануфактур П.М.Рябушинского с сыновьями при основном капитале 2 млн р.

 
 
автор :  архив
e-mail :  moscowjobnet@gmail.com
статья размещена :  30.09.2019 00:02
   
   
версия для печати
   
    
   
НАЗАД
   
НА ГЛАВНУЮ
   
 
РАБОТА
добавить резюме
поиск вакансий
новые вакансии
редактировать резюме
удаление резюме
 
ПОИСК
СОТРУДНИКОВ
добавить вакансию
поиск резюме
новые резюме
редактировать вакансию
удаление вакансии
 
КОМПАНИИ - РАБОТОДАТЕЛИ
добавить компанию
поиск компании
список всех компаний
редактировать данные
удаление компании
 
КАДРОВЫЕ
АГЕНТСТВА
добавить агентство
поиск кадрового агентства
список всех кадровых агентств
редактировать данные
удаление агентства
 
 
 
ОПЦИИ
Политика конфиденциальности
восстановление
пароля
удаление данных
обратная связь
 
 
 
ПОЛЕЗНАЯ
ИНФОРМАЦИЯ
Статьи о работе
Статьи о работе - 2
Статьи о Москве
Москва
Московская область
Работа в Москве
Работа в Московской области
Кадровые агентства
Фотографии Москвы
Jobs in Moscow
 
 
 
СОТРУДНИЧЕСТВО
Наши Партнеры
ссылки
 
 
 
НАШИ ПРОЕКТЫ
 
Работа в Санкт-Петербурге и Ленинградской области
Jobs in London
Jobs in New York City
Jobs in New York (mirror)
Jobs in Los Angeles
Jobs in Houston
Jobs in Phoenix
Jobs in Chicago
Работа в России
Работа в России.рф
Работа в Краснодаре
Jobs in India
Jobs in India (mirror)
Новости бизнеса
Каталог сайтов
Отзывы о работе
Персональная работа
Русский Маркет
Мой Маркет
 
 




на главную опции правила написать нам о сайте
ссылки статьи

«MoscowJob.Net - Работа в Москве и Московской области»

- бесплатный и анонимный сайт по трудоустройству. Поиск работы и персонала в Москве и Московской области.
Администрация сайта не несет ответственности за объявления.
При копировании материалов - активная рабочая ссылка на сайт обязательна
moscowjobnet@gmail.com
+7(977)787-7020
работа в Москве MoscowJob.Net на Play.Google 
© 2010-2024